Зимнее Домодедово и «консервы» из хететеса
Домодедовский карьер — легендарное в прошлом место, из которого несколько десятилетий назад происходили лучшие образцы подмосковного среднего карбона. В последние же годы там стало делать абсолютно нечего: отсутствие новых разработок и сохранившаяся «по инерции» популярность среди искателей привели к тому, что пара обломков кораллов и несколько игл морских ежей — лучшее, на что можно было надеяться. Но сейчас ситуация в карьере снова изменилась в лучшую сторону.
Хотя зима — не лучшее время для посещения открытых разработок, на редкость удачное стечение обстоятельств привело к тому, что находок было немало, причем хороших и интересных. Во-первых, на карьере возобновились взрывные работы. Во-вторых, свежая порода была добыта на момент нашего посещения не более двух дней назад, и ее успело лишь слегка припорошить свежим снежком, да и то не везде. И, наконец, подмороженные слои дали возможность взять такие окаменелости, которые обычно рассыпаются в труху вскоре после попадания на поверхность, либо при первом ударе молотка.
Одно из главных «открытий» выхода — полости, образующиеся в хететесах. Chaetetes — организмы не выясненного до конца систематического положения: сначала их относили к кораллам, потом перенесли в губки, а во многих современных работах снова стали считать кораллами.
Шаровидные колонии из трубочек с тончайшими стенками росли слой за слоем и могли становиться настоящими гигантами до метра и более в поперечнике. Когда рост хететеса приостанавливался, на нем, как на любом другом субстрате, вырастало множество всяческой живности, такой, как кораллы-табуляты и мшанки.
Затем рост коралла (или губки?) возобновлялся, и новый слой куполом покрывал полость с организмами, образуя своеобразную «консервную банку», содержимое которой сохранило мельчайшие детали строения более чем через 300 миллионов лет. В плотной толще известняка такие структуры либо не сохраняются, либо практически не поддаются препарированию. А вскрыв полость в легко разбираемом с помощью обычного зубила хететесе, можно получить готовый образец, поражающий сохранностью мельчайших деталей.
Колонии хететеса из подмосковного среднего карбона — штука чрезвычайно хрупкая. Стенки трубок очень тонки, а колонии пронизаны столь разветвленной сетью трещин, что обычно такие образцы рассыпаются в известковую муку прямо в руках. Здесь же нам помог мороз, сковавший хететесы ледяным «цементом» из атмосферной влаги.
Находки из хететесовых «консервных банок» необходимо сразу же, по мере оттаивания, многократно пропитывать разведенным водой клеем ПВА: иначе находка через короткое время начнет самостоятельно рассыпаться по трещинам. Поскольку уверенности в благополучной доставке образцов у нас не было, самые интересные фрагменты фотографировались на месте.
Итак, Домодедово снова продолжает радовать. Помимо мшанок и сирингопор в полостях хететеса было найдено и несколько вполне достойных «классических» образцов в известняках, которые ждут своего препарирования.
